Мода и BDSM

В 80-е годы мода и BDSM обрели воплощение в коллекциях Тьерри Мюглера, который в это десятилетие стал всемирно признанным дизайнером. Для Мюглера образ женщины был таким же утрированно феминным, сильным и сексуальным — почти недостижимым в реальности. Исключением была разве что его любимая модель Надя Ауэрман. Отсюда в коллекциях бренда часто присутствовала жесткая линия плеч, стянутая донельзя талия и круглые бедра, то есть силуэт, имитирующий корсет. Уже чуть позднее в его коллекциях появятся неприкрытые БДСМ-мотивы, например, в весенней коллекции 1992 года. Красные брюки из латекса, кожаные костюмы — прямые отсылки к БДСМ-культуре. Мюглер умело использовал цитаты из жестоких любовных игр и образ женщины-доминатрикс, чтобы создать образ гиперфеминной женщины, которая вселяет страх в мужчин.

Под влияние моды на латекс и бондаж попал и французский дизайнер Жан-Поль Готье, который внедрил БДСМ-эстетику в свои коллекции haute couture. В одном из нарядов — боди-корсете с конусообразным лифом — Мадонна выступала во время своего тура Blond Ambition. И это был не единственный раз, когда певица надела нечто подобное для выступления или съемки в клипе, взять хотя бы видео на песню «Erotic». Помимо этого, в 1992 году Мадонна выпустила книгу «SEX», фотографии жестокой любви из которой стали предметом массовой истерии, а потом прижились и стали популярными.

В том же 1992 году Донателла Версаче делает коллекцию, целиком и полностью посвященную андерграундному феномену и называет ее Miss S&M. Дизайнер взяла за основу табуированные сексуальные фантазии и сделала из них гламурную вечернюю одежду: ремни превратились в лямки, чокеры — в украшения, а кожаные корсеты — в лифы платьев. Сьюзи Менкес в свое время отреагировала на коллекцию резко отрицательно: «Мне не хочется, чтобы женщины выглядели как секс-объекты. В любом случае у женщины есть право выбирать». Тем не менее коллекция понравилась Хельмуту Ньютону, а добрая половина европейских socialite облачилась в кожу на весь сезон. Во многом фраза Менкес дает определение двоякой ситуации с БДСМ-мотивами в моде и вообще в амбивалентности женской сексуальности: выставление ее напоказ, с одной стороны, объективирует, а с другой — ее можно воспринимать как символ силы и свободы.

Именно из-за этого резонанса кутюрная коллекция Джона Гальяно для Dior 2000 года осталась недопонятой. И о многих коллекциях Александра Маккуина, вдохновленных нестандартными сексуальными практиками, у критиков складывалось неоднозначное мнение. Дизайнера часто упрекали в мизогинии: от коллекции The Highland Rape до It’s The Jungle Out There — Маккуин затрагивал темы секса и насилия, щедро используя отсылки к БДСМ. За это его часто обвиняли в любви к насилию, на что дизайнер в интервью Нику Найту заявил, что стремится раздвинуть рамки и показать силу женщины, которая может быть настолько сексуальной, насколько она хочет, а ее женственность может стать оружием.